Неточные совпадения
Левин вдруг покраснел, но не так, как краснеют
взрослые люди, — слегка, сами того не замечая, но так, как краснеют
мальчики, — чувствуя, что они смешны своей застенчивостью и вследствие того стыдясь и краснея еще больше, почти до слез. И так странно было видеть это умное, мужественное лицо в таком детском состоянии, что Облонский перестал смотреть на него.
Видел, что бойкий
мальчик не любит всех
взрослых вообще, не любит их с таким же удовольствием, как не любил учителя.
Клим очень хорошо чувствовал, что дед всячески старается унизить его, тогда как все другие
взрослые заботливо возвышают. Настоящий Старик утверждал, что Клим просто слабенький, вялый
мальчик и что ничего необыкновенного в нем нет. Он играл плохими игрушками только потому, что хорошие у него отнимали бойкие дети, он дружился с внуком няньки, потому что Иван Дронов глупее детей Варавки, а Клим, избалованный всеми, самолюбив, требует особого внимания к себе и находит его только у Ивана.
Бабушка, неласково косясь на зятя, упрямо говорила, что на характер внука нехорошо влияет его смешное, мужицкое имя: дети называют Клима — клин, это обижает
мальчика, потому он и тянется к
взрослым.
— А куда? Везде все то же; везде есть
мальчики, которым хочется, чтоб поскорей усы выросли, и девичьи тоже всюду есть… Ведь
взрослые не станут слушать. И вам не стыдно своей роли? — сказала она, помолчав и перебирая рукой его волосы, когда он наклонился лицом к ее руке. — Вы верите в нее, считаете ее не шутя призванием?
— Не соловья, а меня слушайте! — сказал он нежно, но решительно. — Я не
мальчик теперь — я тоже
взрослый, выслушайте меня, Марфа Васильевна!
Мальчикам платят по полуреалу в день (около семи коп. сер.), а работать надо от шести часов утра до шести вечера;
взрослым по реалу; когда понадобится, так за особую плату работают и ночью.
— А я так не скажу этого, — заговорил доктор мягким грудным голосом, пытливо рассматривая Привалова. — И не мудрено: вы из
мальчика превратились в
взрослого, а я только поседел. Кажется, давно ли все это было, когда вы с Константином Васильичем были детьми, а Надежда Васильевна крошечной девочкой, — между тем пробежало целых пятнадцать лет, и нам, старикам, остается только уступить свое место молодому поколению.
Это самый несносный возраст в детстве, тот возраст, когда
мальчик начинает воображать себя
взрослым.
Взрослые дочери хозяев и молодые мастерицы,
мальчики, вышедшие в мастера, уже получавшие жалованье, играли свадьбы, родня росла, — в «Олсуфьевке» много было родственников.
Работа
мальчиков кроме разгона и посылок сливалась с работой
взрослых, но у них была и своя, специальная.
Но в это время к
мальчику подошел быстрыми шагами
взрослый человек в ливрейном фраке с широкими длинными фалдами.
Вообще я уже стал тогда одним из любимых его учеников, и порой наши беседы принимали оттенок своеобразной дружбы
взрослого человека и юноши, почти
мальчика.
У Костромы было чувство брезгливости к воришкам, слово — «вор» он произносил особенно сильно и, когда видел, что чужие ребята обирают пьяных, — разгонял их, если же удавалось поймать
мальчика — жестоко бил его. Этот большеглазый, невеселый
мальчик воображал себя
взрослым, он ходил особенной походкой, вперевалку, точно крючник, старался говорить густым, грубым голосом, весь он был какой-то тугой, надуманный, старый. Вяхирь был уверен, что воровство — грех.
Мне захотелось самому окрасить что-нибудь, и я сказал об этом Саше Яковову, серьезному
мальчику; он всегда держался на виду у
взрослых, со всеми ласковый, готовый всем и всячески услужить.
Взрослые хвалили его за послушание, за ум, но дедушка смотрел на Сашу искоса и говорил...
— Эй, Иохим, — сказал он одним вечером, входя вслед за
мальчиком к Иохиму. — Брось ты хоть один раз свою свистелку! Это хорошо мальчишкам на улице или подпаску в поле, а ты все же таки
взрослый мужик, хоть эта глупая Марья и сделала из тебя настоящего теленка. Тьфу, даже стыдно за тебя, право! Девка отвернулась, а ты и раскис. Свистишь, точно перепел в клетке!
Теперь
мальчик не искал уже полного уединения; он нашел то общение, которого не могла ему дать любовь
взрослых, и в минуту чуткого душевного затишья ему приятна была ее близость.
Но так как
мальчики думают совершенно иначе, чем мы,
взрослые, и так как все запретное, все недосказанное или сказанное по секрету имеет в их глазах громадный, не только сугубый, но трегубый интерес, то, естественно, что из чтения они выводили смутную мысль, что
взрослые что-то скрывают от них.
— Как же я вас буду звать? — отнеслась Марья Николаевна к Павлу несколько таким тоном, каким обыкновенно относятся
взрослые девушки к
мальчикам еще.
— А это по-татарски. У них всё если
взрослый русский человек — так Иван, а женщина — Наташа, а
мальчиков они Кольками кличут, так и моих жен, хоть они и татарки были, но по мне их все уже русскими числили и Наташками звали, а мальчишек Кольками. Однако все это, разумеется, только поверхностно, потому что они были без всех церковных таинств, и я их за своих детей не почитал.
Показаться перед нею не жалким мальчиком-кадетом, в неуклюже пригнанном пальто, а стройным, ловким юнкером славного Александровского училища,
взрослым молодым человеком, только что присягнувшим под батальонным знаменем на верность вере, царю и отечеству, — вот была его сладкая, тревожная и боязливая мечта, овладевавшая им каждую ночь перед падением в сон, в те краткие мгновенья, когда так рельефно встает и видится недавнее прошлое…
Я думаю, что если
мальчику хорошо любить врага, то также это хорошо и
взрослому человеку».
Он был невелик ростом, тонок, моложав, — так моложав и румян, что подчас казался
мальчиком, приклеившим бороду и перенявшим от
взрослых, довольно удачно, их повадки.
— Меня удивляет, Надежда Васильевна, что вы спрашиваетесь у вашего братца, который, к тому же, изволит быть еще
мальчиком. Если бы он даже изволил быть
взрослым юношей, то и в таком случае вы могли бы сами. А теперь, как вы у него спрашиваетесь, Надежда Васильевна, это меня очень удивляет и даже поражает.
И каждый раз Боря оставлял в голове
взрослого человека какие-то досадные занозы. Вызывая удивление бойкостью своих речей,
мальчик будил почти неприязненное чувство отсутствием почтения к старшим, а дружба его с Шакиром задевала самолюбие Кожемякина. Иногда он озадачивал нелепыми вопросами, на которые ничего нельзя было ответить, — сдвинет брови, точно мать, и настойчиво допытывается...
А за чаем дружба окрепла:
мальчик воодушевлённо рассказывал
взрослому о Робинзоне,
взрослый, по-детски увлечённый простой и чудесной историей, выслушал её с великим интересом и попросил...
Взрослые люди говорят о
мальчике...
Мысль о страдании человека, которого он знал так близко, сначала веселым
мальчиком, школьником, потом
взрослым партнером, несмотря на неприятное сознание притворства своего и этой женщины, вдруг ужаснула Петра Ивановича. Он увидал опять этот лоб, нажимавший на губу нос, и ему стало страшно за себя.
Он не был заискивающим ни
мальчиком, ни потом
взрослым человеком, но у него с самых молодых лет было то, что он, как муха к свету, тянулся к наивысше поставленным в свете людям, усвоивал себе их приемы, их взгляды на жизнь и с ними устанавливал дружеские отношения.
Впрочем, все мы понимали, что дело тут не в одних предрассудках и что шансы нашего бедного друга были вообще довольно слабы. Он был еще начинающим студентом, почти «
мальчиком», когда рано созревшая Маня стала
взрослой барышней и невестой. В последнее время на ее надменных губках все чаще и чаще являлась в присутствии «Степы» благосклонно-снисходительная улыбка.
В семье им гнушались, стыдились его; крестьянские
мальчики дразнили его, даже
взрослые мужики делали ему всякого рода обиды и оскорбления, приговаривая: «Юродивого обижать не надо, юродивый — божий человек».
Он безус, почти еще
мальчик; полное, белое лицо его с широкими скулами детски задумчиво, глаза глядят не как у
взрослых, а грустно и покорно, но весь он широк, крепок, тяжел и груб так же, как старик; он не шевелится и не меняет своей позы, точно ему не под силу приводить в движение свое крупное тело.
Неожиданное появление Тины, влекшей на буксире застенчиво улыбающегося реалистика, произвело общее недоумение.
Взрослые один за другим переходили в залу, где Тина, усадив
мальчика на выдвижной табурет, уже успела зажечь свечи на великолепном шредеровском фортепиано.
— А видишь, Поль, когда
взрослый человек хочет достать плод, он всегда посылает
мальчика трясти дерево.
Если десятилетний
мальчик станет проповедовать
взрослому человеку идеи «Крейцеровой сонаты», мне будет только смешно, хотя я могу вполне сочувствовать его проповеди.
Мальчиком я долго был неразвязен и дик, в особенности при женщинах. Но во мне рано подметили влюбчивость и склонность к дружбе с
взрослыми девицами. И те, кто умели приручить меня, охотно со мной беседовали и, может и не желая того, участвовали в моем воспитании.
— Мне кажется, вам со мною неинтересно и неловко танцевать. Вы совсем уже
взрослая! Я для вас слишком
мальчик.
На эстраду выходят
мальчики и
взрослые мужчины, расстанавливаются полукругом.
Он с удовольствием задумался теперь о своем воспитаннике — не о
взрослом, усатом докторе-хирурге в золотом пенсне, каким он был изображен на портрете, присланном из-за границы, а о маленьком
мальчике в матросском костюмчике, с темными локонами, вьющимися кольцами по плечам, который кричал ему, Гроссу, своим звонким голоском: «Где вы, Фриценька?
Выходили и совсем юные
мальчики, обладающие петушиными ломающимися голосами,
взрослые мужчины, уже игравшие на частных сценах, смелые, самоуверенные, убежденные в своем успехе.
Татьяна, Варя и он были почти одних лет; но тогда он был студентом, а они уже
взрослыми девушками-невестами и на него смотрели, как на
мальчика. И теперь, хотя он был уже адвокатом и начинал седеть, они всё еще называли его Мишей и считали молодым, и говорили, что он еще ничего не испытал в жизни.
Пошло пирование, пили водку старики,
взрослые, пили кобиты, дивчаты,
мальчики, как будто они привыкли вкушать ее с того времени, как отняли их от груди матери.
— В самом деле! — резко и насмешливо произнесла Станислава Феликсовна. — Так я и знала! То тебя считали не более как
мальчиком, каждым шагом которого надо руководить; за тебя рассчитывали каждую минуту, ты не смел иметь ни одной самостоятельной мысли, теперь же, когда дело идет о том, чтобы тебя удержать, за тобой вдруг признают самостоятельность
взрослого человека.
Павла он не ласкал, как
мальчика, но зато говорил с ним, как с
взрослым, как с хорошим знакомым, с тою только разницей, что никогда не посвящал разговора житейским пустякам, а старался направить его на серьезные темы.